Работа № 9
Капризное январское солнце спешно катилось к горизонту. Взойдя сегодня на юге, оно прокатилось по небу холодно и небрежно разбрасывая лучи. Наконец, скрылось. Чудовищная тень дирижабля-скелета укрыла Соли-Дор.
Из Кхатога в сторону заброшенного города медленно выдвинулись десять телег. Погонщики то и дело стегали впряженных яков, попивая из мехов вкусное молодое вино. В канун Великого праздника Рождества, гномы направлялись в Соли-Дор, чтобы устроить грандиозное пиршество.
Согласно легенде, тысячи лет назад, на щербатую поверхность безжизненной планеты затерянной в метеоритных поясах однажды упала Слеза всемогущей Элинор, вдохнув тем самым в каменную сферу жизнь.
С тех пор каждый год, в день зимнего солнцестояния, когда планета Элинор меняет свою причудливую орбиту и Солнце впервые в году восходит с Юга, из каменных недр в небо взлетает неописуемой красоты Иллюминация - точная копия первородной матери-Слезы.
Один из древних бардов описал это явление так:
"Когда день побеждает ночь
Рождается Божья материя
Появляясь из земли
Красивейшая из иллюзий
Дарует миру бессмертие
Обновляя все сущее
И свет ее не слепит глаз
И жар ее не обжигает плоти"
...Урдин нервничал. Что уж скрывать - бедолагу трясло как при лихорадке после укуса сколопендры. Впервые ему была оказана высокая честь - организовать праздник. И гном понимал, что он не может подвести. Выскочив из своей повозки, он осмотрел главную площадь Соли-Дора. Издавна гномы разбивали свои шатры именно здесь. Тяжелое бремя ответственности давило на него. Из окон кое-где сохранившихся домов на него осторожно таращились десятки алмазных глаз - глиняные големы, а среди обшарпанных ветром руин замелькали вороненные доспехи. Хуманы! Несколько рыцарей сновали по древнему городу, что-то выискивая...
Из года в год люди, так же, как и гномы, всем городом приезжающие в Соли-Дор для праздничного застолья, меняли место стоянки. Отбить площадь они не решались, но каждый раз подбирались все ближе. И вот, сегодня, они принялись устанавливать столы и развешивать праздничные гирлянды неподалеку - на одной из широких улиц, прилегающих к площади, выкуривая из щелей скорпов, выжигая трофейными огнеметами водных духов.
Один из рыцарей гремя обмундированием быстрым шагом приблизился у Урдину..
- Вот ты где, канцелярская крыса. Куда же ты запропастился? Жду тебя у Колизея целый день, а ты не приходишь... - Рафос - старый недруг. Урдин вздрогнул, вспоминая точные выпады двойной атакой противника и инстинктивно сжал кулаки. Целый месяц он отрабатывал сокрушающий удар своим увесистым тесаком, после последней проигранной стычки.
- Всему свое время, дружище. Много, знаешь ли, дел.- Урдин посматривал на своих быстро пьянеющих подчиненных. Неряха Торус, снимая с повозки бочонок вина, поскользнулся на свежем навозе и со всего маху шлепнулся в жидкую лепешку. Бочка со страшным гулом прокатилась по площади, несколько гномов бросились ее ловить.
- Ха-ха! Вижу я, какими вы, пьяницы, делами занимаетесь! - Рафос зычно расхохотался, хлопнул Урдина по плечу и ушел.
- Проклятие - Прошипел Урдин, подавая руку горе-помощнику - сбегай-ка ты лучше, братец с Корагору - только смени белье сначала - скажи, что хумы подобрались слишком близко. Нужен дополнительный загон для охраны порядка.
Он вспомнил, как 4 года назад, хватившие лишку вояки схлестнулись врукопашную стенка на стенку. "Сегодня все должно пройти мирно. Не допущу".
С появлением первых звезд, приготовления практически завершились. Дубовые столы ломились от яств и кувшинов с винами. На вертелах дожаривались свежевыпотрошенные тушки варанов и Урдин, выйдя из своей палатки, запустил в небо сигнальную ракету, лиловыми лепестками прорезавшую тёмное небо. Все готово. Пора начинать.
Где-то, в самом сердце Кхатога утробно загудел рог. Тут же с дозорных башен сигнал был подхвачен, образуя до дрожи завораживающий дважды уменьшенный септаккорд...
...После речи Корагора, наступило затишье, изредка прерываемое короткими переговорами набитыми ртами:
- Вофэта куснотища!
- Ей богу, с дефва такого не кушал фкусного!
Урдин держался в стороне, наблюдая, чтобы кувшины наполнялись вовремя, а горы обглоданных костей на блюдах тут же заменялись ароматно пахнущими пряностями новыми тушками. Живот сводило от голодных спазмов. Он тревожно изредка посматривал и на стан людей - оттуда изредка доносился смех и мелодичные созвучия арфы. И вдруг, двое хумов, поднявшись со стола, нырнули в сумрак. Идут сюда!
Начальник охранного загона подбежал к Урдину:
- Не поверишь! Сам Златован с сыном на переговоры пришли! Наверное, такую стряпню им приготовили, что и жрать отказываются, раз к нам просятся! - заржал гном.
- Я сейчас. - Урдин приблизился к старосте - Златован... К тебе... За общий стол хотят... Поговорить... - брови Корагора удивленно приподнялись, но все же он кивнул:
- Пропустите.
Через десять минут после приветственной сухой церемонии и обмена регалиями, незваные гости чинно восседали на почетном месте. Поначалу, то и дело ловя на себе враждебные взгляды. Но с каждым новым тостом компания добрела, часть гномов уже отправилась во вражеский лагерь, пока действовало временное перемирие - отведать хуманской стряпни и поглазеть на местных красавиц (к слову, ни один гном никогда не находил тощих хумок красивыми).
- Старина – Златован приподнялся, держа в руке золотой кубок - Корагор тоже встал - уже десятки лет ты - мой самый заклятый враг. Мой самый достойный противник. Противник, знающий, что такое честь и достоинство. Благородство и справедливость. Выпьем за твое здоровье! - Оба осушили кубки и обнялись, как старые друзья. - В годы нашей молодости... - Балфос держал в руке пустой кубок, требуя налить еще - Я отобрал у тебя один очень ценный артефакт - сорвал с твоей шеи. Вот. Я тебе его возвращаю! - он протянул амулет и Корагор сглотнул слезы. Этот амулет был единственной памятью о его матери! Сколько раз, он тщетно пытался выкупить его, подгоняя к Лонгхольму десятки телег с самоцветами и золотой рудой!
- Спасибо тебе... Друг! - Корагор бросился обнимать своего самого заклятого врага.
Ближе к полночи лагеря перемешались, за столами в обнимку сидели гномы и люди, распевая песни и вспоминая жаркие сражения:
- А помнишь, я тебе задницу горючкой прижег? Хахаха! А ты в озеро к Уух Тууму тушиться запрыгнул. Ай, умора!
Урдин позволил себе расслабиться. Он проглотил на ходу несколько кусков мяса и осушил свой мех с вином. Ночь обещала быть на удивление мирной.. "Почаще бы так" - сокрушенно подумал измотанный гном, присел к краю стола и мгновенно уснул.
Он так и не увидел единственной в эту ночь бескомпромиссной битвы. Безжалостной войны двух взглядов - светло-голубых - Ральфа, сына Златована и темно карих - Хальмы - дочери Корагора. Двух непримиримых соперников.
В эту ночь все, кроме них, забыли о старых обидах. Их тарелки так и остались чистыми. Их взгляды вновь и вновь схлестывались, высекая искры.
- Дочка, - Корагор легонько провел ладонью по жестким как проволока волосам дочери - завтра воюйте. Отдохни хоть один день. Забудь. Сегодня между нами мир.
- Если война - то до конца - процедила упрямица сквозь зубы, не отводя взгляда.
…Иллюминация рождалась постепенно. Поначалу по телу пробежала мелкая приятная дрожь и тут же пространство взорвалось чарующей музыкой сфер - кристально чистым, звенящим звуком. Урдин вскочил, мгновенно понимая, что он потерял бдительность, уснул, позорно поддавшись усталости. Земля засеребрилась под ногами. Все завороженно наблюдали за этой метаморфозой и тут же серебро покрылось золотыми прожилками и те, расходясь трещинками, окрасили все золотом. В небе сверкнули молнии, земля озарилась языками пламени и многие неосознанно принялись топтать их, пытаясь затушить.
И тут же огоньки накрыла поволока тумана, переливающегося всеми цветами. Из тумана поднимался гигантский шар, скрывая под собой все, вокруг раздавались восторженные возгласы – старые раны мгновенно заживали, шрамы зарастали здоровой кожей.
Соли-дор накрыло блаженство.
Ральф впервые за вечер отвел взгляд - глаза гномки потонули в тумане и он тут же принялся часто моргать и растирать покрытые красными прожилками зрачки. Выдержал. Как это было непросто. Он вглядывался в марево, испытывая необычайный прилив сил. И тут ему в руку вложили упругий пергамент, перевязанный лентой
- Как ты просил. - Ральф улыбнулся - карта потайных пещер Кхатога
- Я так люблю тебя,
- Ты придешь завтра? - Ральф ощущал тепло от дыхания Хальмы на своем плече.
- Мы теперь всегда будем вместе - Он нащупал ее руку и крепко сжал.
Через несколько минут, когда гигантская сфера взмыла в небо и заживляющий туман рассеялся, Ральф нашел взглядом отца и чуть заметно ему кивнул.
Златован улыбнулся и беззвучно, одними губами, произнес:
- Вечером выступаем. Возвращайся в город, готовь армию.
- Да, папа – ответил тоже одними губами Ральф.
Тема закрыта
