РАБОТА № 10
Все имена и персонажи вымышлены,
любое совпадение с реальными
людьми считать случайностью.
Раймонт Бензпил сидел у открытого окна в маленькой комнатушке на втором этаже редакции и мучительно пытался заставить себя работать. Врывавшиеся в окно птичьи трели и тихий стук ротационной машины на первом этаже всегда навевали на него творческое настроение, но сейчас Раймонта отвлекали крики, доносившиеся из кабинета Главного редактора. В течение получаса могучий бас Зама переплетался с тенором Главного, иногда срывавшимся на фальцет. О чем ругались, было не разобрать. Наконец, скандал перетек в коридор. Резко хлопнула дверь, раздались быстрые шаги, сопровождаемые громкими воплями.
- Вы самодур! Вас не интересует ничье мнение кроме своего собственного! Я сегодня же проинформирую господина Супероххха!
- Можете не волноваться! Он вас не примет! Вы уволены! – Кричал ему в вдогонку Главный.
- Нет! Это я сам увольняюсь! Ноги моей больше здесь не будет!
Через несколько секунд тяжелый удар захлопнувшейся входной двери потряс здание, и наступила тишина.
Раймонт сочувственно покачал головой, понимая, что у Зама нет никаких шансов. Супероххх был хозяином издания, и он всецело доверял Главному редактору.
Пододвинув поближе стопку исписанных листов, он все-таки заставил себя работать. В редакции Раймонт значился начальником отдела и вел колонку «Разное». У него даже был свой кабинет размером в восемь квадратных метров, но, в отличие от более значимых отделов - политического, экономического и военного обозрения, подчиненных ему по штату не полагалось.
Около двух десятков коротких заметок, набросанных впопыхах, по горячим следам событий, необходимо было творчески переосмыслить и литературно обработать. Каждая из них уже завтра могла пойти в тираж. Главный редактор, в любой момент мог затребовать «в подвал» материал размером, например, в сорок строк. И тогда на ковер вызывали Раймонта, и он доставал свою заветную стопку листов. Именно поэтому коллеги в шутку называли его начальником подвала.
Свои материалы Раймонт собирал в основном среди многочисленных знакомых и друзей, либо подслушивал в таверне у Барфоса. Потом он проверял и перепроверял информацию, после чего записывал ее в виде короткой заметки. Иногда совсем непримечательная новость, вовремя осознанная и сопоставленная с другими новостями, расцветала в великолепный сенсационный материал, который шел на первую полосу. Но такая удача случалась у него всего дважды.
Раздался стук в дверь, и пока Раймонт открывал рот, чтобы сказать: «Войдите!» - в кабинет внесла свой роскошный бюст Дробинка. Была она личным секретарем Главного редактора, фактически, его правой рукой, поэтому, никто в редакции не рисковал с ней спорить. Всегда изыскано одетая, с идеальной прической, источающая ароматы дорогой парфюмерии, Дробинка была недосягаемой мечтой всех мужчин редакции. По ее голосу можно было легко определить свой рейтинг во мнении Главного редактора. Сказанные ею слова, иногда, содержали скрытый подтекст, понять который удавалось только по прошествии некоторого времени.
- Господин Бензпил! Главный редактор ждет Вас в своем кабинете! – Ледяным тоном произнесла Дробинка.
- Материалы брать с собой? – Испуганно спросил Раймонт.
- На этот счет указаний не было!
Схватив на всякий случай стопку листов, он поплелся за Дробинкой. При иных обстоятельствах Раймонт мог бы насладиться великолепным зрелищем, которое представлял собой вид сзади на обтянутые узкой юбкой плавно движущиеся бедра Дробинки. Но сейчас его трясло и бросало в пот от непонимания происходящего. Он знал, что макет сегодня утром уже подписан и пошел в производство. Следовательно, материалы, которые он нес с собой, вряд ли понадобятся. Тогда, зачем его вызывают?
Дробинка остановилась у кабинета Главного и, глядя сквозь Раймонта, указала ему на дверь. Взявшись за дверную ручку, он на несколько секунд задержался, чтобы в очередной раз прочитать надпись на медной табличке: «Смитт. Главный редактор «Лонгхольмского обозрения». Член Союза журналистов Элинора».
***
Главный бодро подскочил со своего необъятного кожаного кресла навстречу Раймонту, демократично приобнял его за плечи, подводя к гостевому стулу, и задушевным голосом заговорил.
- Я рад, что у нас в редакции много сотрудников, преданных идеалам журналистики. Мне приятно видеть в Вашем лице одного из них!
- Благодарю Вас! Я счастлив, что работаю в «Лонгхольмском обозрении. – Осторожно ответил Раймонт. В его голову мгновенно закрались смутные подозрения.
- Я ни секунды не сомневался в Вашей лояльности нашему изданию. Именно поэтому я и вызвал Вас сюда. Как Вы, наверное, знаете, я сегодня вечером уезжаю в творческую командировку на четыре недели. Готовлю большой обзор по актуальным вопросам летнего сезона. И когда я принимал решение, кого же на это время оставить вместо себя Главным редактором, я сразу подумал о Вас.
- Вы можете всецело на меня рассчитывать! – У Раймонта сразу же отлегло от сердца. Это был не самый худший вариант.
Разумеется, все в редакции знали, что Главный уезжает на модный курорт со своей любовницей, оформив поездку как творческую командировку. Раймонт в уме пробежался по всем возможным кандидатурам. Зам сегодня утром уволился. Начальник экономического отдела Перченый в отпуске. Капитан Пауэр из военного отдела лечит старые раны в госпитале, оставив вместо себя совсем юного Воюйку. Весь политический отдел дружно ушел в отпуск, одновременно с Администрацией Златована. Была еще выпускающий редактор Тори. Но кто тогда заменит ее? Короче, выходило так, что альтернативы Раймонту на должность исполняющего обязанности не существовало, соответственно, выбора у Главного просто не было.
- Август скучный месяц для журналистики. – Продолжил Главный. – Все в отпусках, Лонгхольм пустеет, ничего интересного не происходит, и Ваши заметки сразу становятся актуальными. Так, что, я уверен, Вы справитесь! Четыре недели, четыре выпуска. Очередной макет уже подписан и завтра пойдет в тираж. Проблем у Вас быть не должно!
Пока Раймонт разинув рот соображал, как бы ему потактичней ответить, главный вытащил из кармана два ключа. Тень сомнения ненадолго промелькнула по его лицу, после чего он широко улыбнулся и протянул их Раймонту.
- Один ключ от кабинета, второй от сейфа. Не подведите меня.
- Сделаю все возможное и невозможное, чтобы оправдать Ваше доверие!
- Надеюсь, нет необходимости лишний раз напоминать Вам о непререкаемом авторитете и безупречной репутации нашего издания?
- Ну, что Вы, господин Смитт!
Главный крепко пожал руку Раймонту, еще раз расплылся в дружеской улыбке и через мгновение покинул кабинет. Через минуту хлопнула входная дверь на улице, и стало абсолютно ясно, что все происходящее не было шуткой.
В дверь постучали. Раймонт напряженно замер на несколько секунд, потом осторожно произнес: «Войдите!».
Дверь медленно открылась, вошла Дробинка, многозначительно улыбнулась и спросила: «Что Вам принести? Чай? Кофе?».
До конца рабочего дня Раймонт наслаждался своим новым статусом. Первым делом он открыл сейф. В нижнем отсеке лежала стопка папок с документами, большая печать и пять завернутых в пергамент колбасок из золотых монет большого номинала по десять тысяч в каждой упаковке. В верхнем отсеке стояла початая бутылка дорогого коньяка и коробка с деньгами. Золото и серебро в ней были перемешаны, создавалось впечатление, что деньги сюда ложили и отсюда брали не считая. Раймонт не поленился и пересчитал – монет оказалось больше чем на тысячу золотых.
Еще час ушел на изучение документов, лежащих на столе. Счета были подписаны, письма завизированы, статьи исчерканы и с массой пометок на полях. Но главным документом, конечно же, был макет нового номера, который должен выйти через неделю. На две трети он уже был заполнен, так, что можно было денек-другой расслабиться.
По традиции, номер, который еще не вышел, но уже был подписан к печати, назывался старым. Именно над ним сейчас трудилась выпускающий редактор Тори. Под ее неустанным контролем он был набран, с него был сделан пробный оттиск, и куча корректоров выискивала ошибки. А Главный редактор в это время уже работал над новым номером.
Дробинка еще дважды осторожно заглядывала в кабинет, учтиво осведомляясь, не нужно ли ему чего-нибудь.
В конце рабочего дня Раймонт закрыл кабинет, спустился вниз и солидной походкой вышел на улицу. Хотелось как-то отметить свое временное повышение. Прикинув в уме сумму доплаты за замещение должности Главного редактора, Раймонт смело свернул за угол и направился в трактир к Барфосу.
***
Мих допил второй бокал пива и загрустил. В кармане у него оставалось всего три медяка, а вечер только начинался. Большой зал в трактире у Барфоса постепенно заполнялся завсегдатаями и случайными посетителями, прячущимися от вечерней духоты.
Мих работал в Институте молекулярной алхимии, получал неплохую зарплату, но отсутствие семьи и разгульный образ жизни не способствовали его финансовой стабильности.
Первый бокал он выпил «за свои», вторым – угостился в обществе веселой компании, за столом которой он сейчас сидел. Если он собирался хорошо провести этот вечер, надо было срочно искать долгосрочного спонсора. И тут Миху повезло. В трактир вошел его старый школьный приятель Раймонт Бензпил. Барфос, сильно прогнувшись, быстро подбежал к Раймонту, провел его к лучшему столику и мгновенно принес бокал пива и меню.
- С чего это такая честь простому журналисту? – Широко раскрыв глаза, поинтересовался Мих.
- А ты, что, не знаешь? – Ответил кто-то из компании. – Его сегодня назначили Главным редактором «Лонгхольмского обозрения»!
- Кого? Бензпила? – Мих ошеломленно разинул рот. – Пойду-ка я переговорю с ним кое о чем!
Мгновенно позабыв про компанию, которая уже обеспечила ему очередной бокал пива, он уверенным шагом направился к столику, который при счастливом стечении обстоятельств мог гарантировать и сытный ужин, и пиво без ограничений.
- Привет, Раймонт! Как я рад тебя видеть! – Мих присел к столу, не дожидаясь приглашения, и умело изобразил на лице неподдельный восторг.
- Привет, Мих! Как дела? – Раймонт сразу понял, что от старого приятеля ему не отвертеться, и решил выжать максимум профессиональной пользы из сложившейся ситуации. – Пиво будешь?
- Да! Не откажусь от бокальчика-другого в обществе старого школьного друга. Говорят, тебя повысили в должности?
- Как быстро в Лонгхольме распространяются новости! Это временное повышение. А как у тебя дела?
- Да, вот, работаем сейчас над одной задачей. Нам ее военные подкинули и заплатили кучу денег.
- Как интересно! Расскажи-ка поподробнее! – Раймонт рефлекторно полез в карман за карандашом и блокнотом.
- Тема, как оказалось, бесперспективная, экстракт из подкожного жира вампира. В теории такой продукт позволяет усилить вампиризм бойца. А на практике мы получали не более пяти процентов повышения. Правда, мы обнаружили побочный эффект – экстракт прекрасно разглаживает кожу. Все бойцы, на которых мы его испытывали, на вид помолодели лет на десять.
- Так, значит, все-таки есть польза от вашей разработки?
- Да какая там польза? Деньги освоим, отчет напишем, пусть генералы потом разбираются, нужна ли им эта польза!
- Ну, не знаю, как к этому отнесутся генералы, но наши читатели вполне могли бы заинтересоваться побочными эффектами. Я, может быть, даже как-нибудь напишу заметку об этом.
- Слушай! А давай я твоей редакции бадью экстракта за двадцатку продам. По документам проведем как внедрение. А я тебе потом пять золотых назад откачу?
Барфос принес два бокала пива и жареные колбаски. Беседа сразу же переключилась на гастрономическую тему, но Раймонт успел сделать необходимые записи в блокноте.
***
В кабинет главного без стука вошла Тори и бросила на стол Раймонту гранки.
- У нас проблема!
- Что случилось?
- У нас нет передовицы! Только что заходил цензор от Ярована и зарубил наш материал про дисбаланс сил с гномами. Чем заменим?
- Может быть, я с ним переговорю, договорюсь как-то?
- По слухам, он сегодня обошел все редакции - резал только дисбаланс. Вряд ли с ним удастся договориться. Так, что принимай решение!
- Началось! – Пробурчал Раймонт.
Жизнь журналиста всегда полна неожиданностей, поэтому он ни секунды не раздумывал. Открыв дверь в приемную, Раймонт громко крикнул: «Дробиночка, милая! Мне срочно нужен Ратибор!».
Ратибор был королем передовиц. Девять выпусков из десяти выходили с заглавной статьей на первой полосе, написанной его гениальным пером. Сам Ратибор никогда не имел своего мнения ни по одному вопросу, который освещался в передовице. Но он жадно всматривался в Главного, когда тот давал установку, пытаясь не только понять сказанные им слова, но и впитать в себя его настроение. После этого, Ратибор пересказывал своими словами услышанное от Главного, всегда абсолютно точно настраиваясь на эмоциональную волну читателя. Его передовицы вдохновляли на бой, призывали к гражданской сознательности, вызывали слезы, гордость, всплеск патриотизма, чувство сострадания, короче, то, что заказал Главный редактор.
Раймонт быстро ввел Ратибора в суть проблемы и предложил срочно подготовить новую передовицу. Ратибор улыбался и выжидательно смотрел на Раймонта, ожидая тематической установки.
- Вот, несколько заметок. – Раймонт протянул ему стопку своих записей. – Прикинь, можно ли что-нибудь из этого использовать?
- Ну, это все скорее для шестой полосы. – Протяжно ответил Ратибор, просматривая листки. - Вот, здесь, разве что, есть небольшой потенциал. Эликсир молодости из подкожного жира вампира, разработанный военными учеными. Конверсия военной промышленности может зацепить читателя. Только, как это трактовать?
- Отлично! Попробуй выжать из этого материала чувство глубокой благодарности нашим ученым, которые даже в суровое военное время не забывают о нуждах мирного населения. Только никакой конкретики и без цифр! Насколько мне известно, практического будущего у этой разработки нет. Больше пиши о тенденциях и поярче опиши образ ученого, как обычного рядового гражданина Лонгхольма, пекущегося о благе людей.
- Я Вас понял, господин Бензпил. – Закатив глаза куда-то в сторону посетившей его Музы, на волне вдохновения ответил Ратибор.
***
Раймонт зашел в печатный цех второй раз в жизни. Впервые он был здесь несколько лет назад, когда еще совсем юным журналистом прибыл в редакцию и от любопытства совал нос во все закоулки. Столкнувшись с шумом станков и резким запахом типографской краски, он принял решение больше тут не появляться. Но, должность Главного редактора, пусть даже временная, обязывает контролировать все.
Тираж уже практически полностью был напечатан и в основном сложен у резательного станка. Но гигантские барабаны еще крутились, прогоняя на бешеной скорости остатки рулона бумаги.
У станков стояли двое рабочих с синюшными лицами, покачиваясь в состоянии, близком к невменяемому. Младшего звали Пьянь, старшего Алкоголик. Трезвыми их никто никогда не видел, но, тем не менее, они как-то умудрялись выполнять свои обязанности в срок и без особых нарушений техники безопасности.
Руководила ими не менее колоритная личность, подверженная другому смертному греху - тощий паренек по имени Секес с симпатичным, вечно улыбающимся лицом. Вряд ли найдется в Лонгхольме женщина, в возрасте от двадцати до тридцати, за которой он хотя бы раз не пытался поухаживать.
Раймонт прошелся вдоль станков, приветливо кивнул головой Секесу, понаблюдал, как Пьянь и Алкоголик мучительно пытаются затолкать ногами под станок пустые бутылочки из-под технического спирта, только что использованного ими не по назначению, и поднялся в кабинет Главного редактора. Теперь он может быть спокоен, завтра утром номер «Лонгхольмского обозрения» поступит во все газетные киоски.
***
Раймонт вышел из дома в прекрасном настроении. Утренняя прохлада, чисто подметенные с утра мощеные улицы и неизменный ежедневный маршрут в редакцию располагали к благодушному состоянию.
Свернув с Ткацкой на Оружейную, он перешел на правую сторону улицы. Каждое утро в день выхода очередного номера он проходил мимо расположенного здесь газетного киоска старого Чена и смотрел на газетную раскладку. Ему было приятно сравнивать «Лонгхольмское обозрение» с другими изданиями. Раймонт всегда находил причины для того, чтобы признать свою газету лучше конкурентов.
Подойдя к киоску, Раймонт пробежал взглядом по раскладке и с удивлением обнаружил, что «Лонгхольмского обозрения» нет! Он еще раз более тщательно все осмотрел, но так и не нашел свою газету.
- Что ищете, господин? – Подскочил к нему Чен.
- А…. А где «Лонгхольмское обозрение»?
- Поздно вспомнили. Продал я уже все «Обозрение».
- Полдевятого утра! Как же так?
- Там на первой полосе статья – просто бомба! У меня по два-три экземпляра брали! К обеду подойдите. Возможно, будет еще «Обозрение»
Раймонт быстрым шагом направился к редакции, по дороге обходя все газетные киоски. «Лонгхольмское обозрение» было к этому времени везде распродано.
Войдя в приемную к Дробинке, он поинтересовался, где Тори. Оказалось, она в печатном цеху. Спускаясь по лестнице, он вдруг осознал, что ротационная машина работает. Встретившая его внизу Тори подтвердила, учитывая невероятный интерес читателей к этому номеру, была запущена срочная печать дополнительного полуторного тиража. Газету забирали пачками, едва она сходила с резки. На душе сразу стало спокойнее.
Раймонт, ликуя, ворвался в кабинет и, плюхнувшись в огромное кожаное кресло, взял только что напечатанную газету, чтобы еще раз перечитать первую полосу. Но, тут без стука открылась дверь, и в кабинет вошел Супероххх. Он был одет в элегантный белоснежный костюм и модные кремовые туфли.
Брезгливо постучав кипарисовой тростью с бриллиантовым набалдашником по пыльному стулу, он остался стоять, и обратился к вскочившему с кресла Раймонту.
- Неплохо, неплохо, молодой человек! Я вижу, господин Смитт оставил газету в надежных руках. Первая полоса сегодня просто великолепна! Я кое с кем уже говорил по этому поводу, интерес к статье про эликсир молодости, разработанный военными учеными, просто невероятный.
- Спасибо! Но…, это не совсем эликсир молодости, это скорее…
- Но, ведь это не имеет значения! Когда я шел в редакцию, то заметил, что полгорода читает «Лонгхольмское обозрение». Вот это действительно прекрасно! Я считаю, что необходимо ковать железо пока горячо и в следующем номере активно развить эту тему!
- Разумеется! Именно в этом направлении мы сейчас и работаем!
- Да, кстати! А где можно приобрести этот эликсир молодости? Меня уже три высокопоставленные особы спрашивали об этом.
- Ну….
- Я завтра зайду после обеда в редакцию. Соблаговолите подготовить мне адрес лавки.
Супероххх резко развернулся и вышел из кабинета. Раймонт задумчиво простоял еще минут пять, потом решительно открыл сейф и достал двадцать золотых.
***
Вечернее совещание, на которое Раймонт собрал весь коллектив редакции, было неожиданно прервано грохотом и криками. Когда шум усилился и переместился на второй этаж, пришлось идти выяснять, что же случилось.
По коридору второго этажа Пьянь и Алкоголик катили огромную металлическую бочку по траектории, совпадающей с синусоидой. Бочка была емкостью не менее трехсот литров, производила впечатление очень тяжелой, и в своем качении смещалась то влево, то вправо, в зависимости от того, кто в этот момент припадал к ней грудью, а кто падал на пол. Процессом руководил Секес, приободряя рабочих замысловатыми нецензурными выражениями. Завидев вышедшего Раймонта, он обрадовался и бодро доложил.
- Вот! Доставили, как Вы просили!
- Все это за двадцать золотых?
- Он сказал, что им все равно негде хранить бочку. Пришлось забирать все!
- А в кабинет Вы зачем ее катите? Тащите бочку в печатный цех!
Собрание пришлось распустить, но Раймонт успел поставить всем отделам задачу, в соответствие с пожеланиями Супероххха. Потом он спустился вниз, несколько раз обошел бочку вокруг, и неожиданно остановил взгляд на десятках флакончиков из под спирта, валяющихся под станком. К себе в кабинет он поднимался в состоянии глубокой задумчивости.
Рабочий день в редакции уже закончился, но Раймонт продолжал трудиться. На большом листе бумаги он рисовал бутылочную этикетку. Под замысловатыми завитушками он выводил каллиграфическим почерком: «Экстракт из подкожного жира вампира».
В дверь встревожено заглянула Дробинка и поинтересовалась, не надо ли ему чего-нибудь. Услышав невразумительное мычание в ответ, она подошла поближе и внимательно посмотрела на Раймонтовы художества. Понаблюдав с минуту за его творчеством, Дробинка сказала: «Это должно быть не так!», и отняла у него карандаш. Перевернув лист бумаги она склонилась над столом и несколькими уверенными движениями нарисовала стилизованного веселого вампирчика, радостно улыбающегося своей клыкастой пастью, обрамленной пухлыми чувственными губами. Задумавшись буквально на мгновенье, она витиеватыми буквами под рисунком вывела текст: «Поцелуй вампира. Эликсир молодости».
С трудом отведя взгляд от покачивавшегося в непосредственной близости бюста Дробинки, он заставил себя посмотреть на ее версию этикетки и радостно воскликнул: «Да! Это должно быть именно так! Дробинка, Вы гений! Завтра с утра пусть это доработают художники, и потом дайте указание Тори немедленно напечатать штук двадцать таких этикеток».
***
Раймонт лично следил за тем, как Секес через леечку заливал экстракт в тщательно отмытые пузырьки из-под спирта. Пьянь и Алкоголик, увидев знакомые бутылочки, немедленно расположились рядом с бочкой, но, принюхавшись к содержимому, разочаровались и на подкашивающихся ногах, держась за выступы печатного станка, переместились в подсобку.
Вскоре пузырьки были запечатаны, обклеены этикетками и приобрели вполне привлекательный вид. Раймонт тревожно посмотрел по сторонам и начал инструктаж Секеса.
- Обойди все парфюмерные лавки и попробуй с ними договориться. Эликсир оставляй на реализацию. Цену пусть ставят какую-нибудь безумную. Ну, скажем, восемьсот золотых. Нам важно не продать, а показать, что эликсир существует. Пусть подольше постоит на витринах, примелькается. Список лавок, в которых будет наш эликсир, мне немедленно на стол. Понятно?
- Могу ли я заверить лавочников, что это именно тот эликсир, о котором шла речь в нашей статье? Так мне легче будет их убедить.
- Разумеется! Это реальный эликсир, который мы получили в Институте молекулярной алхимии. Тут нет никакого обмана! Надеюсь, нет необходимости лишний раз напоминать Вам о непререкаемом авторитете и безупречной репутации нашего издания?
- Ну, что Вы! Я уже бегу!
***
Раймонт вошел в свой кабинет, предупрежденный Дробинкой о приходе хозяина. Супероххх, сунув можжевеловую трость с золотым набалдашником в виде головы кристанида под мышку, двумя руками поправлял галстук-бабочку.
- Ну, как идут дела в редакции? – Поинтересовался Супероххх.
- Работаем в русле предложенного Вами направления. Экономический отдел исследует рыночные колзабавния цен на шкуру вампира. Военное обозрение готовит материал о боевых действиях в подземельях в районе массового гнездования вампиров. Я лично готовлю в популярной форме большую обзорную статью о современном состоянии молекулярной алхимии.
- Неплохо! Неплохо! Продолжайте в том же духе! Кстати, Вы подготовили адреса?
- Разумеется! Вот адреса всех лавок, где можно приобрести эликсир.
Супероххх не глядя сунул во внутренний карман фрака сложенный вчетверо листок. Потом внимательно осмотрел на руке фамильное кольцо с крупным бриллиантом, недовольно покачал головой, достал шелковый платок с вышитыми гербами по углам и, протирая на ходу драгоценный камень, молча, направился к выходу.
***
Оллси и Курбанбандит сидели в кабинете Корагора и, низко согнув головы, уныло рассматривали носки своих ботинок. Оллси обреченно накручивала прядь густых темных волос на палец, а Курбанбандит нервно теребил себя за рыжую волнистую бороду.
Корагор метался по кабинету, эпизодически стуча по столу сложенной в трубочку газетой и орал.
- И это мои прославленные Механики и хваленые Хранители! Да Вы зажрались видно там в своих кланах и забыли, что идет война! Допустить такой позор! Просто в голове моей не укладывается!
- Но, ведь, еще ничего страшного не произошло! – Попыталась оправдаться Оллси.
- Ничего страшного? – Рев Корагора стал еще громче. – Вы, что, не понимаете? Люди обогнали нас в алхимии! Если бы они вырастили брюкву слаще нашей или гуся жирнее нашего, это действительно было бы не страшно. В конце концов, это их удел - в земле ковыряться да гусей прутиком гонять. Но они обошли нас в ремеслах и создали высокоэффективный эликсир, не только повышающий боевой вампиризм, но и обладающий эффектом омолаживания! Я у Вас спрашиваю, где наш аналогичный или более действенный эликсир?
- Сегодня же лучшая в Кхатоге алхимическая лаборатория Механиков начнет разработку эликсира! – Поднял голову Курбанбандит.
- Сегодня начнет разработку? – Ехидно перебил его Корагор, резким движением развернув газету. – Вот газета «Лонгхольмское обозрение», полученная нашей разведкой. У людей это уже есть! Читайте! И, кстати, из чего Вы собираетесь делать этот эликсир? Вы знаете, что подземные коридоры, в которых обитают вампиры, заняты людскими кланами Иных и Ведьмаков. Наши заготовители уже два дня и близко не могут туда подойти.
- Мы немедленно вышвырнем людей из этих коридоров! – Бодро ответил Курбанбандит. – Пусть заготовители следуют сразу за нами.
- Кстати, кто-то интересовался химическим составом и свойствами сделанного людьми эликсира? – Тон Корагора сменился на деловой. – Неплохо было бы добыть образцы.
- Наш агент уже работает над этим на уровне первоисточников! – Загадочно ухмыляясь, доложила Оллси.
- Даю Вам пять дней на все! И без эликсира не приходите! Идите!
Звеня доспехами и оружием, Оллси и Курбанбандит резко поднялись и строевым шагом направились к выходу. Корагор еще раз развернул газету и, в который раз, углубился в поразившую его статью.
***
Выслушав сбивчивый рассказ Воюйки о кровопролитных боях с гномами в подземельях и просмотрев подготовленный экономистами материал о влетевших до небес аукционных ценах на шкуру вампира, Раймонт распустил совещание и с энтузиазмом разложил на столе свои очерки о домохозяйках, радостно встретивших омолаживающие свойства нового эликсира.
Резко постучав в дверь, вошла главный бухгалтер Ишуня. Она подошла к столу и положила прямо на документы мешок с деньгами.
- Вот! Это в сейф! – Деловито сказала Ишуня
- Что это? – Раймонт опешил.
- Деньги!
- Какие деньги?
- Что значит, какие? За эликсир «Поцелуй вампира». Вот кассовые ордера, принято тринадцать тысяч шестьсот золотых, вот подписи реализаторов!
Раймонт обалдело просмотрел ордера. Все флаконы эликсира были проданы. Спрятав документы и деньги в сейф, и поблагодарив Ишуню, он отправился искать Секеса.
***
Секес познакомился с Норой случайно, вечером выходя от Барфоса. Нечаянно столкнувшись с ней на улице, он сразу был пленен ее дикой красотой. Невысокая мускулистая смуглая девушка с привлекательным лицом сверкала восхитительно-черными глазами и обладала густой копной вьющихся темно-коричневых волос. Когда она начала извиняться за свою неуклюжесть, оказалось, что говорит она с легким южным акцентом. Секес немедленно позабыл про все и с широко открытыми от восторга глазами бросился навстречу новому любовному приключению.
Они долго бродили по вечернему Лонгхольму болтая о разной чепухе, пока Нора не начала поеживаться от наступившей прохлады. Когда Секес предложил зайти к нему домой за курткой, она неожиданно согласилась.
Но, только переступив порог его дома, они, глядя друг другу в глаза, начали быстро снимать с себя одежды и через минуту уже слились в любовном экстазе на широком диване.
Глубоко заполночь, обессиленный Секес с трудом оторвал губы от ее упругой груди, прощальным движением руки провел ладонью по волнующему изгибу ее бедра и откинулся на диван. Через минуту он уже крепко спал и не слышал, как Нора осторожно встала и бесшумно открыла его кожаную сумку. Вытащив из сумки флакон, она поднесла его к окну и в голубоватом потоке лунного света прочитала: «Поцелуй вампира. Эликсир молодости».
Нора удовлетворенно улыбнулась, осторожно оделась, неуловимо своими губами коснулась губ Секеса и через несколько секунд навсегда покинула этот дом.
***
Мих, затравленно озираясь, пил пиво, сидя за угловым столиком. Раймонт быстрым шагом вошел в трактир, осмотревшись, нашел Миха, остановил движением руки услужливую резвость Барфоса и двинулся между столиками в угол.
- Ну, как дела? Принес? – Спросил он, подсев к столику.
- Просто кошмар какой-то! Там у нас такое творится! – Мих нервно отхлeбнул из бокала большую порцию пива. – Ты уж прости, я тебе пятерку отката не смогу вернуть!
- Забудь про нее! Говорят, вы снова занялись этим эликсиром?
- С ума все посходили с ним! Златован прерывает отпуск в связи с военным кризисом в подземелье и на следующей неделе возвращается в Лонгхольм. На помощь Иным и Ведьмакам бросили Головорезов и немного стабилизировали добычу шкур. Ярован прислал в институт военпредом Гаслана. Так, он закрыл наш отдел на ключ и сказал, что пока мы тридцать процентов вампиризма не положим на стол, никто не выйдет. К вечеру мы изголодались, изменили технологию переэтерификации, ввели в процесс катализатор и первые же образцы дали сорок процентов! Правда, изменился и побочный эффект, теперь у четверти состава тестовой группы пошли прыщи по телу. Но военпред сказал, что если боец в бою выжил, то прыщ уж как-нибудь выдавит. Сегодня у нас закладка экстракта по новой технологии. Планируем выходить на пятьдесят процентов!
- Отлично! Просто отлично! А где материалы?
Мих, озираясь по сторонам, нервно извлек из-под полы пакет с документами и под столом передал его Раймонту, получив в обмен увесистый кошелек. Осторожно заглянув в кошелек, он разинул рот и изумленно уставился на Раймонта.
- Слышь, Бензпил! А ты, случайно, не шпион? Куча золота за эти уже никому не нужные бумажки!
- Об этом ты можешь не беспокоиться! Просто журналистика, если правильно к ней подойти, достаточно прибыльный род занятий!
***
Тори принесла первый экземпляр печатающегося номера и гордо положила Раймонту на стол. Номер действительно удался! Просмотрев все страницы, он счастливо взглянул на Тори и сказал.
- По-моему, у нас прекрасная газета!
- По-моему, у нас еще и прекрасный Главный редактор! Я сразу готовлю удвоенный тираж!
- Я думаю, это правильная мысль, номер получился великолепный!
Когда Тори ушла, Раймонт откинулся в кресле, расслабленно сцепив руки за головой, и принялся строить планы на сегодняшний день! Во-первых, надо проконтролировать установку нового химического оборудования, которое по чертежам Миха собирали внизу. Во-вторых, надо срочно абонировать большой сейф в Лонгхольмском банке и перенести туда все золото, полученное от продажи «Поцелуя вампира». В-третьих….
Его размышления прервала Дробинка. Она медленно вошла в кабинет, походкой богини продефилировала к столу, расцвела улыбкой, ранившей Раймонта прямо в сердце, и положила на стол тяжелый пакет. «Это от моего знакомого. Он немного подрабатывает контрабандой» - С хитрым выражением на лице сказала Дробинка и вышла из кабинета, минут на десять лишив его работоспособности волнующим видом новой облегающей юбки с невероятно высоким разрезом сзади.
Когда Раймонт вновь был готов думать о работе, он вскрыл пакет с печатями Кхатогского издательского дома «Сталкеры». Там лежал свежий номер глянцевого иллюстрированного журнала «Терновый куст». На обложке, сверкая великолепием и ухоженностью, улыбалась ослепительной улыбкой сама мадам Мелли Терн. В руке она держала изящный темно-красный флакончик с оригинальной крышечкой, выполненной в форме кроваво-красного рубина. Флакончик украшали плетеные золотые кутасы с маленькой этикеткой на конце.
В свое время Раймонт очень серьезно изучал язык гномов, поэтому, он без труда прочитал надпись на этикетке – «Поцелуй вампира» и ссылку-заголовок внизу обложки – «Самым модным трендом летнего сезона этого года стал эликсир молодости. Подробности читайте на стр. 3».
Черная зависть закралась в душу Раймонта. Хотя гномы выбрали для эликсира то же самое название, внешний вид их флакона был значительно выигрышнее. Только бы хозяину не попался в руки этот журнал!
***
Старик Кныш был потомственным стеклодувом в пятом поколении. Его мастерская была единственной в Лонгхольме, но воспользоваться своим монопольным положением он не мог, из-за жесткого контроля над ценообразованием, проводимым Администрацией. Свои лучшие дни Кныш уже прожил. Когда-то, он был богат и взял в жены красавицу на двадцать лет моложе его. Но счастье его длилось не долго. Красавица жена не пережила тяжелых родов, оставив на его попечение дочь. Через несколько лет начали падать цены на стеклянную продукцию, и оказалось, что все, что он может передать своей дочери, это мастерство стеклодува.
Едва сводя концы с концами, он воспитал дочь Еву, привив ей любовь к своему ремеслу. К восемнадцати годам она уже была известна в художественных кругах, и мечтала поступить в Академию искусств Лонгхольма. Ева создавала прекрасные украшения из стекла, которые пользовались неизменной популярностью на всех выставках. Но зарабатывать на своем таланте у нее получалось плохо. У бедных не было денег на украшения, а богатых больше интересовали украшения из золота и драгоценных камней.
Купив в продуктовой лавке молоко и хлеб, Кныш медленно шел домой, с грустью размышляя о том, что он опять не смог позволить себе купить белую булку и несет домой черный хлеб. С такими настроениями он вошел в дом и увидел радостно улыбающуюся дочь, трепетно держащую в руках флакончик. Прочитав название на этикетке, Кныш чуть не выронил из рук продукты.
- Дочка, где ты его взяла? Этот эликсир стоит кучу денег!
- Папа! – Глаза Евы светились. – У нас будет работа! Сегодня на выставке ко мне подошел один господин. Он Главный редактор «Лонгхольмского обозрения», но, кроме того, занимается производством эликсира молодости. Ему очень понравились мои работы, и он предложил мне разработать стильный флакон для его продукции. Я прямо там сделала несколько набросков, и он тут же заказал мне двадцать тысяч флаконов по золотому за каждый!
- Двадцать тысяч золотых! Доченька, я всегда верил, что твой талант не даст тебе жить в бедности.
- А еще, он подарил мне «Поцелуй вампира»! – Стесняясь, добавила Ева.
- Он за тобой ухаживал?
- Не знаю, нет, наверное. Просто мы долго разговаривали об искусстве, потом он рассказал мне о своей работе.
- Он тебе понравился?
- Ну, он симпатичный!
***
Златован открыл совещание, явно, будучи не в лучшем настроении. Вокруг большого овального стола, заваленного картами, сидели члены Совета. Приглашенные главы кланов – Злобный, Каллисто и Карлик-киллер сидели на лавке у стены, стараясь не шуметь доспехами и оружием. Не отводя взгляда от Ярована, Златован начал говорить.
- У меня такое ощущение, что Вы специально сговорились и решили отравить мне отпуск! Объясните мне этот странный всплеск активности в августе! Гномы никогда не проявляли особого интереса к подземельям, там бродили лишь заготовители ресурсов и охотились крепкие хорошо вооруженные одиночки. И вдруг, два сильнейших клана гномов в полном составе уходят в подземелье. Что могло случиться, пока я делал неудачную попытку хоть немного отдохнуть после тяжелого года?
- В настоящий момент, - Ярован откашлялся, после чего продолжил отвечать, - как нашими ведущими учеными Института молекулярной алхимии при Академии наук Лонгхольма, так и лучшими специалистами гномов из Лаборатории алхимического синтеза клана Механиков, ведутся разработки новейшего эликсира, существенно повышающего вампиризм в бою. Стабильное повышение - на пятьдесят процентов, лучшие образцы достигают уровня в пятьдесят пять процентов. У гномов примерно такие же показатели. Исходным материалом для эликсира является экстракт из подкожного жира вампиров.
- Вы хотите сказать, что резкая эскалация военного противостояния началась из-за шкур вампира? И Хранители и Механики пришли туда заготавливать шкуры вампиров?
- Да! В настоящий момент мы обладаем достаточными запасами ресурсов, но, если начнется промышленный выпуск эликсира вампиризма, нам не хватит шкур.
- И три наших самых сильных клана не могут справиться с двумя кланами гномов? – Проревел Ярован, повернувшись к главам. – Тогда подключайте дополнительно Злых!
- Господин Златован! – Обиженно откликнулся Злобный. – Во-первых, гномы были усилены Прайдами и Нортами, во-вторых, мы не можем разрываться на два дела, мы не фермеры, дайте нам сотню заготовителей и мы вышвырнем гномов из подземелья!
Пошумев еще с полчаса, Совет перешел к продуктивной деятельности - разработал план мероприятий, определил места дислокации войск в районах массового гнездования вампиров, согласовал взаимодействие кланов с заготовителями, утвердил сроки начала серийного выпуска эликсира вампиризма.
Когда все начали расходиться, Златован окликнул Ярована.
- А Вас я попрошу остаться!
- Есть еще вопросы?
- Да! Расскажите мне эту странную историю с утечкой информации.
- Собственно, утечки не было! Просто на ранней стадии исследований был получен тупиковый продукт, с дополнительными свойствами, представляющими интерес скорее для парфюмерной промышленности. В «Лонгхольмском обозрении» нашелся ушлый малый, перекупивший технологию и оформивший ее как внедрение в производство. За три недели он с помощью своей газеты создал ажиотаж и неплохо раскрутил эликсир под торговой маркой «Поцелуй вампира». Сейчас, по нашим данным, он уже получил чистой прибыли около полумиллиона золотых.
- И Вы не вмешивались?
- Не имело смысла! Пока внимание общественности было отвлечено так называемым эликсиром молодости, мы тихо провели дополнительное финансирование исследований эликсира вампиризма и практически готовы в ближайшее время поставить его на вооружение наших войск.
- Скажите! – Златован сделал паузу. – А этот «Поцелуй вампира», он действительно омолаживает?
- Да! Эффект поразительный! Одного флакончика хватает на две-три недели.
- Хоть бы посмотреть на него!
- Я, вот тут, для жены купил… - Засмущавшись, пролепетал Ярован, вытаскивая из кармана элегантный флакончик красного стекла с высокой темно-красной крышечкой усеянной стразами каплевидной огранки.
- Хмм…, на две недели…. - Задумчиво пробормотал Златован. – Моей, наверное, тоже надо бы купить такой!
***
Работа кипела. Раймонт доставал из сейфа мешки, мешочки, плетеные кошельки и прочие емкости, наполненные золотом, и высыпал деньги на стол. Банковский инкассатор и Ишуня быстро пересчитывали деньги, ловко паковали по сто тысяч в стандартные банковские мешки, после чего пломбировали и опечатывали их. Дробинка оформляла документы, постоянно переспрашивая у Ишуни какие-то цифры. У дверей стояли два плечистых охранника из банка, и лениво поигрывали мечами Лагре.
Когда был упакован шестой банковский мешок, в сейфе оставалось всего два кожаных кошелька с витыми шелковыми завязками. Раймонт почесал затылок и, не считая, пересыпал их содержимое в коробку, стоящую в верхнем отделении сейфа.
Последний документ был подписан. Охранники вместе с инкассатором ушли. Ишуня долго что-то считала, колотя костяшками счет то вправо, то влево, несколько раз пересматривала свои бумаги, потом бодро объявила: «Ну, можно считать, что, с учетом сегодняшней суммы, у нас на депозитном счете редакции первый миллион!».
Раймонт без колзабавний достал из сейфа початую бутылку дорогого коньяка и попросил Дробинку принести три бокала. Разразившись длинным тостом, полным восторга от успехов последних недель, и насыщенным многочисленными комплиментами присутствующим дамам, он выпил коньяк в три-четыре глотка и, как маленький ребенок, раскинув руки, упал в кресло.
Он закрыл глаза и вдруг в памяти всплыл образ девушки, с которой он познакомился в художественном салоне. Раймонт подумал, как было бы хорошо передать дела Главному, вернуться к своей обычной спокойной жизни и, удрав из редакции, целый день бродить с Евой где-нибудь в лесу или парке. А потом, сидя в маленькой кофейне…. Но мечты его оборвались.
В кабинет неожиданно вошел Супероххх. Ишуня с Дробинкой незаметно выскользнули в приемную. Раймонт мгновенно вскочил и вытянулся с выражением полной преданности на лице. Супероххх подошел к столу, положил на него свою трость черного дерева с платиновой инкрустацией и осторожно двумя пальцами развернул бутылку коньяка этикеткой к себе. Лицо его брезгливо скривилось и он, с усталым вздохом, произнес.
- Когда нет под рукой старых миллезимных коньяков, я рекомендовал бы Вам отдавать предпочтение Гранд-Шампань или Птит-Шампань. А этот купаж я считаю крайне неудачным, хотя для такой слабой выдержки это, наверное, не имеет значения.
- Разумеется, разумеется! – Испуганно затянул Раймонт, спешно пряча бутылку назад в сейф.
- Но, я собственно, не за этим. Мне приятно было обнаружить в Вашем лице энергичного, умного, квалифицированного работника. Вы прекрасно справлялись с делами на протяжении последних недель. Вы нашли новые формы коммерческой деятельности. Поэтому, для повышения мотивации Вашей высокоэффективной работы, я хотел бы сделать Вам серьезное предложение. Не хотите ли Вы стать моим младшим компаньоном? Ну, скажем, для начала я готов передать Вам семь процентов акций.
- Я даже не знаю, чем заслужил такую честь… - Промямлил Раймонт.
- Я воспринимаю Ваши слова как согласие! Кроме того, разумеется, будет пересмотрена Ваша зарплата Главного редактора в сторону увеличения.
- Но завтра возвращается господин Смитт!
- Да, действительно! Возвращается господин Смитт. Я очень ценю и уважаю этого человека. Это опытный профессионал, эрудированный специалист и журналист с большой буквы. Я думаю, он будет прекрасным Вашим Заместителем.
Тема закрыта
