Работа № 10
Где-то далеко-далеко …Волк, старый, убелённый сединами Разрушитель, метался в горячке. Сидящий рядом с ним лекарь сменил мокрую тряпицу на лбу Волка, и только печально покачал головой, отвечая на немой вопрос Кхадлорда Клана:
— Не знаю. Ничего не знаю. Только Кхадгору ведомо, выживет он или нет. Давно он так?
— Неделю. С тех пор, как получил пергамент от Жрецов. С известием о разводе…
А Волк их не слышал. Его сознание было далеко-далеко, в прошлом…
***
— Папулечка, а давай эту игрушку повесим не снизу, а повыше! Тогда танцовщица будет рядом с трубочистом – как муж и жена! И домик у них тут же будет, рядышком!
— Конечно, моя хорошая! А еще можно на соседнюю веточку собаку повесить – пусть охраняет домик!
— Папулечка, ты ничего не понимаешь! Собачка висит там, где и должна – она защищает их от злого элементаля, который может напасть снизу! Вот он, огненный, видишь?
— Ну раз ты так считаешь, то пусть так и будет! А кто тогда будет охранять их домик?
— А зачем? Их домику ничего не грозит!
Волк помогал дочери наряжать ёлку, слушая детский лепет, и то и дело поглядывал на часы: уже был поздний вечер, а жена всё не возвращалась, выбежав, как она сказала, «на минутку». Минутка затянулась на несколько часов, и Волк начинал волноваться. Сложно сказать, что в этом чувстве было доминирующим – они давно жили врозь, так уж распорядилась судьба, но по крайней мере внешне их семья казалась образцовой. Ну и что, что Волк служил в столице, тщетно дожидаясь от казны жильё, и всё своё небогатое жалованье отсылал жене и дочери? Они жили тут, в Кхадгором забытом медвежьем углу, но переезжать в столицу не соглашались. Вернее, не соглашалась его жена – Ди.
И Волк ничего не мог с этим сделать – в казармах семье жить сложно, а в той каморке, которую он мог себе позволить, Ди жить бы не смогла. Просто потому, что помнила, как её родной отец, заслуженный Охотник за Головами, выгнал спьяну Волка (тогда еще воина пятёрки) из дому, заявив, что тот живёт у него «из милости». За три часа до нового года.
Тогда Ди не задавала вопросов – просто укутала потеплее трёхмесячную Софи, оделась сама, и шагнула в темноту и неизвестность вместе в Волком. И шла дальше вместе с ним – куда бы военная карьера не забрасывала мужа. Но вот в столицу не поехала. Не могла перебороть тот давний страх, что кто-то может просто взять и выгнать её из дому. И не слушала никаких объяснений – потому что не верила, и не могла больше верить никому, даже родному отцу. И смогла бы приехать только в СВОЙ дом. А его не было…
Тогда семью Волка приютили в казармах Клана, а чуть позже друзья купили им вскладчину небольшой домик, где Ди с Софи жили по сей день. Но Волку поступило предписание уехать служить в столицу. Там его Клан ничего не значил, и жильё нужно было выбивать у казны. Некоторые ждали десятилетиями…
Поначалу письма от Ди приходили каждую неделю. Она подробно описывала, как растёт Софи, как у них дела, как они скучают и ждут Волка… А он пользовался каждым удобным случаем, чтобы передать гостинец, поздравить с именинами, а если получалось – то приехать на короткую побывку…
Потом… Потом потихоньку что-то начало меняться. Волк не мог своей грубой гномьей натурой понять – что, он мог только чутьём догадываться, видя, что письма от Ди становятся всё реже, всё лаконичнее, а потом вообще сводятся к требованиям прислать еще больше денег – Софи выросла, ей нужно платить за обучение больше… Волк взял займ у ростовщика, и едва сводил концы с концами, с трудом выплачивая грабительские проценты, но выслал золото – столько, сколько просила Ди. А когда он без предупреждения, выбив из кхадлорда отпуск, приехал за день до нового года домой – Ди демонстративно отказалась его целовать, и только прошипела сквозь зубы: «Зачем ты припёрся?»
Зато Софи – та была рада безмерно, что папулечка наконец-то дома, пусть всего на несколько дней, и радостно щебетала, рассказывая новости. Она даже не заметила, какими глазами мама смотрела на папу – дочь была рада-радёшенька, что их семья снова вместе, и будут вместе встречать новый год…
Часовой механизм отсчитывал последние часы перед полуночью, когда Ди влетела в дом, и не раздеваясь, с порога заявила Волку:
— Я буду встречать праздник в другом месте. Да, у меня теперь другой мужчина. Прости, Волк, тебя не было слишком долго!
Потом она поцеловала опешившую Софи, и умчалась в ночь. Не понимая, что вдруг случилось с мамой, Софи повернула заплаканное личико к Волку и недоумевая спросила:
— Папулечка, а как же… Я же… Я…
Не в силах больше сдерживать рыдания, маленькая гнома уткнулась личиком в бороду отца, и залилась слезами. А ведь она так надеялась, так ждала… Она заранее, чтобы никто не видел, приготовила подарки мамулечке и папулечке. И один общий подарок – где она вышила на холсте их всех троих, рядом с их новым домом, там, в столице. Софи мечтала загадать в новогоднюю ночь желание – чтобы то, что она вышила, сбылось в новом году…
Волк гладил волосы дочери, кое-как пытаясь лаской её успокоить, и прижимая к себе трясущиеся плечики Софи. У него у самого глаза были на мокром месте – и он украдкой вытирал их кончиком бороды. Наконец, Софи сумела успокоиться, чуть отстранилась от отца, посмотрела ему в глаза, и совершенно серьёзно, как взрослая, спросила:
— Папулечка, это значит, мы теперь никогда не будем вместе?
— Почему ты так решила?
— Ну… Я знаю других детей, чьи мамы решили развестись с папами. Они живут далеко-далеко, и не вместе…
— Я буду не вместе с мамой, но я всегда буду вместе с тобой в отпусках. А когда ты вырастешь большонькая – ты приедешь ко мне, в столицу, и мы всегда-всегда будем вместе!
— Но ведь… Тогда я не буду с мамулечкой?
Волк не смог ничего ответить, и смущенно отвёл взгляд. Кое-как совладев с собой, он кивнул в сторону празднично накрытого стола, и с трудом вымолвил:
— Софи, давай покушаем. Вон сколько всего вкусненького нам с тобой мамулечка приготовила!
Ужин прошел тихо. Когда часы стали бить полночь, Волк посмотрел на дочку, и загадал одно-единственное желание, которое уже увы, никогда не могло сбыться. Софи сидела рядышком, и тихонечко шептала что-то своё – наверное, такое же несбыточное желание…
Дождавшись, когда дочь уснёт, Волк аккуратно подоткнул ей одеяло, и тихонечко, чтобы не разбудить Софи, достал из своего ранца привезённые гостинцы и подарки на новый год. Печально взглянул на золотые, с бриллиантами серьги, которые готовил для Ди, и положил их в шкатулку с остальными украшениями жены. Найдёт рано или поздно. Еще раз убедившись, что дочь спит, Волк разложил под ёлкой подарки…
Софи проснулась рано. Осторожно выскользнув из своей кроватки, она проскользнула к ёлке, собрала все гостинцы, полюбовалась ими, и сложила в один мешочек. Потом взяла перо, и неуверенным детским почерком надписала: «Дорогой Дедушка Мороз! Очень тебя прошу – забери, пожалуйста все-все свои подарки, только сделай так, чтобы мамулечка и папулечка снова были вместе!».
Накинув шубку и обув валеночки, Софи с трудом вытащила мешок с подарками на порог, и оставила там. Потом пробралась обратно в свою кроватку и счастливо заснула.
Волк проснулся от того, что услышал плач Софи.
— Что с тобой, моя хорошая?
— Я попросила Дедушку Мороза забрать подарки, и вернуть мамулечку… А он… Он вернул подарки обратно! Вот!
И с ненавистью пнула ножкой злополучный мешок с подарками, который она обнаружила на том же месте, где и оставила. И внесла обратно в дом.
Волк прочёл надпись на мешке, и у него перехватило дыхание. Ведь не расскажешь же маленькому ребёнку, что эти подарки – не от Дедушки Мороза?
Ди вернулась вечером. А через час Волк уехал – его отпуск подходил к концу… Софи провожала его до городской заставы.
***
Могучий организм берсерка выдержал. Лихорадка прошла. Когда Волк пришел в себя, то узнал, что наступил новый год. А под клановой ёлкой его ждёт подарок.
Оглянувшись, чтобы никто не видел, Волк достал перо и чернила, и написал на рукояти только что полученного топора Тогрома: «Дорогой Дедушка Мороз! Очень тебя прошу – забери, пожалуйста все-все свои подарки, только сделай так, чтобы я, Ди и Софи снова были вместе!»
Потом он положил подарок обратно под ёлку и ушел. Он наивно верил, что его желание сбудется. Что свершится чудо. И про него, его жену Ди и доченьку Софи сложится новая, добрая и счастливая зимняя сказка…
